Книга Бытия
Введение Главы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Глава
15
1 После сих происшествий было слово Господа к Авраму в видении [ночью],
и сказано: не бойся, Аврам; Я твой щит; награда твоя [будет] весьма
велика.
2 Аврам сказал: Владыка Господи! что Ты дашь мне? я остаюсь бездетным;
распорядитель в доме моем этот Елиезер из Дамаска.
3 И сказал Аврам: вот, Ты не дал мне потомства, и вот, домочадец мой
наследник мой.
4 И было слово Господа к нему, и сказано: не будет он твоим наследником,
но тот, кто произойдет из чресл твоих, будет твоим наследником.
5 И вывел его вон и сказал [ему]: посмотри на небо и сосчитай звезды,
если ты можешь счесть их. И сказал ему: столько будет у тебя потомков.
6 Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность.
7 И сказал ему: Я Господь, Который вывел тебя из Ура Халдейского, чтобы
дать тебе землю сию во владение.
8 Он сказал: Владыка Господи! по чему мне узнать, что я буду владеть ею?
9 Господь сказал ему: возьми Мне трехлетнюю телицу, трехлетнюю козу,
трехлетнего овна, горлицу и молодого голубя.
10 Он взял всех их, рассек их пополам и положил одну часть против
другой; только птиц не рассек.
11 И налетели на трупы хищные птицы; но Аврам отгонял их.
12 При захождении солнца крепкий сон напал на Аврама, и вот, напал на
него ужас и мрак великий.
13 И сказал Господь Авраму: знай, что потомки твои будут пришельцами в
земле не своей, и поработят их, и будут угнетать их четыреста лет,
14 но Я произведу суд над народом, у которого они будут в порабощении;
после сего они выйдут [сюда] с большим имуществом,
15 а ты отойдешь к отцам твоим в мире и будешь погребен в старости
доброй;
16 в четвертом роде возвратятся они сюда: ибо мера беззаконий Аморреев
доселе еще не наполнилась.
17 Когда зашло солнце и наступила тьма, вот, дым как бы из печи и пламя
огня прошли между рассеченными животными.
18 В этот день заключил Господь завет с Аврамом, сказав: потомству
твоему даю Я землю сию, от реки Египетской до великой реки, реки
Евфрата:
19 Кенеев, Кенезеев, Кедмонеев,
20 Хеттеев, Ферезеев, Рефаимов,
21 Аморреев, Хананеев, [Евеев], Гергесеев и Иевусеев.
Бог
ободряет Аврама.
1 «После сих происшествий…» Довольно обычное, хотя в то же время слишком
общее хронологическое указание.
«было слово Господа к Авраму…» Экзегеты обращают внимание на данное
место, как на первый случай того, как в Библии под термином dabar
«слово» предлагалось таинственное предуказание (Исх 9:20; 1 Цар 3:21 и
др.).
«в видении [ночью]…» Последнее указание, стоящее а скобках, есть у LXX
(не во всех кодексах, см. у Гольмеса); еврейский же текст его не имеет.
Точнее определяя это состояние, бытописатель называет его «видением», т.
е. особо восторженным, приподнятым и, так сказать, экстатическим
состоянием, подобным тому, в котором находился пророк Исаия в момент
призвания его к пророческому служению (Ис 6) или Апостол Павел, когда
восхищен был в рай и слышал неизреченные глаголы (2 Кор 12:3–4).
«не бойся Аврам; Я твой щит…» Не бойся, прежде всего, мести от тех
врагов, над которыми ты недавно одержал столь блистательную победу, а
также не страшись недоброжелательства и зависти к твоему военному успеху
и возрастающему благосостоянию со стороны окружающих тебя хананейских
владетелей; не бойся ничего подобного, — говорит Господь: «ибо Я твой
щит», т. е. покровитель и защитник (Пс 3:4; 5:13; 83:12; 118:114 в др.).
«награда твоя (будет) весьма велика…» В награду за все возвышенные и
благородные свойства высокой души Аврама, в особенности за его
послушание и веру, Господь не только даровал ему целый ряд обетовании,
как временных, так и вечных благ, но и удостоил его особенной близости к
Себе, которая дала Апостолу Иакову (2:23) основание назвать его даже
другом Божьим, в чем нельзя не видеть высочайшей награды для человека.
Аврам скорбит об отсутствии у него потомства.
2 «Аврам сказал: Владыка Господи!…» Данное обращение в еврейском тексте
выражено словами: «Адонаи-Иегова» (следуя после «Адонаи», «Иегова» в
еврейском произносится уже не с гласными первого имени, а с гласными
имени «элогим»); это первый в Библии пример подобного, но довольно,
впрочем, редкого сочетания двух величаний Бога (8 ст., ср. Втор 3:24 и
9:26), из которых первое указывает на Бога, как верховного судью (dan —
судить), а второе — как на промыслителя и искупителя. И это еще одно
доказательство совершенно неправильного толкования слов Иегова, Элогим,
Адонаи: эти слова используются для почтительного акцента Величия и Славы
Творца. В данном случае, если следовать еврейскому тексту, фраза может
иметь следующее значение: «Аврам сказал: о Промыслительный и Милосердный
Судья!»
Это следует и из контекста вышеприведенных ссылок на Священное Писание,
и находится в прямой связи со следующей частью стиха, так как у евреев
бездетность считалась наказанием за грехи, и Аврам совершенно был вправе
величать Господа Судьей.
«что Ты дашь мне? я остаюсь бездетным…» «Когда Господь обещал Авраму
награду, и награду великую, очень великую, тогда он, обнаружив скорбь
своей души и постоянно томившее его уныние по причине бесчадия, сказал:
Господи, что такое Ты дашь мне? Ведь я уже достиг глубокой старости и
отпускаюсь бесчаден» (Иоанн Златоуст).
«распорядитель в доме моем этот Елиезер из Дамаска…» В славянской Библии
эта фраза начинается несколько иначе, словами: «сын же Масек домачадицы
моея», в зависимости от чего меняется и самый смысл ее. Такая разность
объясняется тем, что стоящее в еврейском тексте первое слово этой фразы
— «Бен-Мешек» LXX поняли и перевели в смысле собственного имени — «сын
Масек»; тогда как правильный перевод этих слов дает идею «управителя,
распорядителя домом или имуществом» (гебраизм: «сын владения», так же,
как и «человек владения», означает просто лицо, чем-либо владеющее или
распоряжающееся). Самое имя «Елиезер» означает того, «кому помогает
Бог»; по месту же своего происхождения он называется жителем Дамаска.
3 «И сказал Аврам… и вот, домочадец мой наследник мой…» Будучи бездетным
уже на склоне своих лет, Аврам, хотя и изливает перед Богом свою скорбь
об этом, однако далек от греховного уныния и ропота на Бога; он спешит
усыновить своего любимого домочадца и сделать его участником и
наследником всех данных ему Богом обетований.
Бог обещает ему сына и многочисленное потомство.
4 «не будет он твоим наследником, но тот, кто произойдет из чресл
твоих…» В греческой, латинской и нашей славянской Библии этот стих
начинается наречием: «тотчас», по поводу чего Златоуст говорит: «Заметь
точность Писания: сказано: тотчас, т. е. Господь не попустил праведнику
и малое время скорбеть, но подает скоро утешение, и облегчает беседою с
ним тяжесть печали». Бог преподаст Своему верному рабу самое сильное
утешение, исцелявшее его главную сердечную рану, нанесенную отсутствием
прямого, естественного потомства: Он, именно, торжественно возвещает
Авраму, что не чужой домочадец, а собственный, родной его сын будет
действительным его наследником.
5 «И вывел его вон и сказал… сосчитай звезды… столько будет у тебя
потомков…» Для большей наглядности и силы Своего удостоверения Господь
выводит Аврама под открытое небо и обращает его внимание на мириады
рассыпанных по нему звезд, говоря, что таково же будет и количество его
потомков. Смысл и значение этого сравнения уже известны нам по
аналогичному образу из истории предшествующего богоявления (13:16). Но в
раскрытии самого обетования замечается важная новая черта: раньше
говорилось вообще о потомстве Аврама; теперь же добавляется, что
потомство это будет личным и прямым, так как произойдет от собственного
его сына.
Аврам оправдывается верою.
6 «Аврам поверил Господу…» Среди связного исторического повествования,
составляющего содержание данной главы, рассматриваемый нами стих
представляет собой некоторое отступление, именно — вводное замечание
самого бытописателя; очевидно, Моисей придавал ему слишком важное
значение, если ради него решился нарушить связность и планомерность
своего эпического повествования. И действительно, здесь говорится о
главной религиозной добродетели человека — оправдывающей и спасающей его
вере. Первое значение еврейского глагола «аман» — «поверил» дает мысль о
«полном успокоении» и «неподвижном утверждении» в чем-либо или на
чем-либо; в данном случае он, следовательно, означает уничтожение всяких
сомнений и колебаний в душе Аврама и полное утверждение его заветных
чаяний и надежд в благой и всесовершенной воле Божьей. Не взирая ни на
свою старость, ни на бесплодство Сары, Аврам верит божественному
обетованию о рождении у него сына, и верит искренно и горячо, нисколько
не рассуждая и скептически не исследуя того, как же все это может
произойти.
«и Он вменил ему это в праведность…» Бог, испытующий сердца и утробы
человеческие и знающий все, даже самые малейшие движения человеческой
души, по достоинству оценил этот благородный и высокий подъем духа
Аврама и поставил его в качестве главного основания его будущего
оправдания, т. е. заглаждения как его личного, так и тяготевшего над ним
первородного греха. Окончательное же оправдание Аврама, как и других
ветхозаветных праведников, наступило лишь после крестной смерти Господа
Иисуса Христа и Его сошествия в ад (1 Пет 3:19). Этот знаменательный
ветхозаветный факт оправдания по вере подробно комментируется Апостолом
Павлом в его Послании к Римлянам (IV гл.), где пример Аврама служит у
него очевидным доказательством той истинны, что и в христианстве
оправдание дается не в силу каких-либо внешних подвигов и заслуг, а туне
(даром) — по вере в искупительную силу Христовой смерти. Но как у Аврама
спасшая его вера была плодом и венцом всей его благочестивой
деятельности и жизни, так и у христианина оправдывающая вера должна
охватывать и проникать собою все его существо и быть той живой и
деятельной силой, которая необходимо искала бы соответствующего себе
выражения и вовне, т. е. в благочестивой жизни и в добрых делах (Иак
2:24–26).
Подтверждение завета Бога с Аврамом.
7 «Я Господь, Который вывел тебя из Ура Халдейского…» Хотя Моисей и не
говорит прямо того, чтобы выход Аврама из Ура Халдейского вместе с отцом
его Фаррой был следствием особого божественного призвания, но он
молчаливо заставляет это предполагать (12:1), а первомученик Стефан даже
определенно свидетельствует об этом (Деян 7:2–3).
Указывая на факт изведения Аврама из отечественной земли и на цель этого
факта, Бог тем самым хочет дать Авраму новое доказательство
непреложности и верности Своих обетований.
8 «Владыко Господи! по чему мне узнать, что я буду владеть ею?» Так как
обетование обладания Палестиной относилось не к личности самого Аврама,
а к судьбе его потомства, то лучшим объяснением данного вопроса является
мнение тех экзегетов, которые полагают, что Аврам ставил этот вопрос не
для себя и не за себя, а за свое будущее потомство, ради его
удостоверения в правдивости таких, по-видимому, неосуществимых
обетований.
«Обетование о наследовании земли Ханаанской, думал Аврам, может
исполниться не прежде, как потомство его возрастет в многочисленный
народ. Для сего потребно немалое время, и в то время оно может испытать
много превратностей в своей судьбе, много скорбей и бедствий. Немудрено,
что эти скорби и бедствия, при долговременном ожидании обетованного
наследия, могут поколебать в потомках Аврама веру в обетование. Посему
естественно было желать Авраму, чтобы Господь особенным образом
запечатлел для его потомков истину Своего обетования, и предварительно
открыл им, как оно должно исполнится» (еп. Виссарион).
9-10 «возьми Мне трехлетнюю телицу… только птиц не рассек» Снисходя к
уважительной просьбе Аврама о знамении, которое удостоверяло бы его
потомство в исполнении божественных обетований, Господь благоволит дать
ему то же самое знамение, которое в подобных случаях употребляется и у
людей. А у древних, в особенности на Востоке, когда люди связывали себя
какими-либо важными обещаниями, то вступали между собою в союз,
заключение которого сопровождали известным внешним обрядом: брали то или
другое количество жертвенных животных, заколали их и проливали их кровь,
разрубали их на две равные половины и проходили между этими рассеченными
частями. Всеми этими символическими действиями лица, вступившие в союз,
свидетельствовали пред Богом и людьми, что они готовы пролить друг за
друга кровь, что обязываются представлять собою как бы две равных
половины одного и того же живого целого и что нарушителя этого союза
ожидает казнь от Бога, наподобие рассечения трупа животного (Иер 34:18).
Снисходя к человеческой немощи, Господь благоволил употребить этот
клятвенный обряд и при Своем вступлении в завет с Аврамом и его
потомством. Следует при этом отметить, что как перечень указанных здесь
животных, так и самый ритуал обряда (напр., «несечение птиц», Лев
1:14–17) почти буквально совпадает с последующими законами о
жертвоприношениях, откуда очевидно, что Моисей не вводил чего-либо
нового, а лишь возвращал народ к забытым, древним установлениям.
11 «И налетели на трупы хищные птицы…» Эта мелкая подробность считается
пророчественным предуказанием тех идолопоклоннических племен, которые,
увлекая своим примером народ израильский, тем самым оскверняли этот
завет и вредили его чистоте («блужение Израиля»).
Видение.
12 «крепкий сон напал на Аврама…» В еврейском тексте этот сон обозначен
тем же самым термином — «тардема», как и сон Адама во время создания
Богом ему жены (Быт 2:21). Следовательно, это был не обыкновенный и
естественный сон, а необычайный, сверхъестественный, в котором все
высшие способности и силы человека не только не ослабевают, но наоборот
— возрастают.
«и вот, напал на него ужас и мрак великий…» Оба этих состояния были
чисто субъективными у Аврама и обусловливались приближающимся явлением
самого Бога в материальном образе (Иов 4:14–17). Некоторые экзегеты,
впрочем, усматривают здесь пророчественное предчувствие тех ужасов и
бедствий, которые ожидали потомство Аврама во дни египетского рабства.
13 «потомки твои будут пришельцами в земле не своей, и поработят их и
будут угнетать четыреста лет». Из того, что ответ Господа относится к
судьбе потомства Аврама, вытекает новое доказательство того, что и
вышеприведенный вопрос Аврама касался того же самого предмета (8 ст.).
Как бы идя навстречу тревожным думам Аврама о превратностях судьбы,
ожидающих его потомство, Господь открывает Авраму, что его потомство,
прежде чем получить исполнение обетования, должно будет пережить целый
ряд испытаний и бедствий: во-первых, им предстоит продолжительное и
беспокойное странствование по земле Ханаанской, а во-вторых, длинное и
тяжелое рабство, имеется в виду — рабство в Египте. Общую
продолжительность этого первого периода еврейской истории — периода
скитаний бедствий и рабства — Бог определяет в четыреста лет. Собственно
говоря, более точная цифра всего этого периода, началом которого
считается выход Аврама из Ура Халдейского, а концом исход евреев из
Египта, указывается в четыреста тридцать лет (на 25-м году, по выходе из
Ура, родился Исаак, на 60-м году у Исаака родился Иаков, 130-ти лет
Иаков переселился в Египет и 215 лет истекло после этого до исхода
евреев; Исх 12:40; Гал 3:17).
14 «Я произведу суд над народом…» Выражение аналогичное с изречением:
«Мне отмщение и Аз воздам» (Втор 32:35; Рим 12:19; Евр 10:30).
Исторически оно исполнилось над египтянами в то время, когда Господь
поразил их жестокими казнями и тем самым принудил их отпустить евреев
(Исх 7:4; 8–12:21).
«они выйдут (сюда) с большим имуществом…» Пророческая деталь, точно
оправданная историей (Исх 12:35–36).
15 «а ты отойдешь к отцам своим… и будешь погребен в старости доброй» В
этих замечательных словах справедливо видят выражение идеи
ветхозаветного бессмертия; на него указывает уже одно то, что в тексте
ясно различается «уход к отцам» от «погребения тела», причем, если под
последним, без сомнения, разумеется телесная, физическая смерть, то под
первым может разуметься только духовное бессмертие, открывающее
возможность загробного свидания с прежде умершими отцами. Толковать же
это «приложение к отцам» в смысле обычного погребения в фамильной,
родовой пещере, пример Аврама положительно не позволяет, ввиду того, что
сам Аврам был погребен в пещере Махпел (Быт 25:9), отец его Фарра в
Харране (Быт 11:32), а прочие предки в Уре Халдейском.
16 «в четвертом роде возвратятся они сюда…» Одни видят в этих словах
параллель 13-му стиху, т. е. речь о четырех столетиях или родах —
бедственной жизни Израиля, другие с большим основанием усматривают
указание на продолжительность одного египетского рабства, которое должно
было закончиться в четвертом поколении тех пришельцев, которые впервые
поселились в нем. Действительно, Моисей, инициатор исхода евреев, был
уже четвертым после Иакова, пришедшего в Египет (Левий, Кааф, Амрам и
Моисей).
«ибо мера беззаконий Аморреев доселе еще не наполнилась…» Аморреи взяты
здесь в качестве представителей всех хананеев (Нав 24:15). Долготерпение
Божие щадило их целые века, чтобы дать им возможность покаяния; но они
употребили это время во зло и заслужили грозный приговор божественной
правды о полном их истреблении (Нав 6:20; 8:22; 9:24 и др.).
17 «Когда зашло солнце и наступила тьма…» Замечание бытописателя,
указывающее на выдающуюся продолжительность данного богоявления:
начавшись предшествующей ночью, оно происходило в течение всего
последующего дня и продолжалось при наступлении новой ночи.
«дым как бы из печи и пламя огня прошли между разобщенными животными…»
Дым и огонь — это излюбленная эмблема обнаружений Бога в истории
Израиля, одновременно грозных и мрачных, как дым, и светлых и радостных,
как огонь.
«Прохождение между разобщенными животными означало, по обычаю,
соединение разделенного, т. е. союз. Отто Герлах замечает, что Аврам не
проходил между рассеченными; проходил только видимый образ Господа, т.
е. это был договор милости, благодеяние, обещанное и подтвержденное
осязательно обрядом договора» (Властов).
18 «В этот день заключил Господь завет с Аврамом…» Еврейское название
завета «берит», происходящее от глагола, означающего «резать, рассекать
разрубать», ясно указывает на тесную связь его с вышеописанным обрядом
прохождения через рассеченные части животных. Этим актом Господь
вступает в торжественный завет с Аврамом, по примеру того, как раньше Он
вступал в подобный же завет с Ноем (9:9). Впрочем, завет Бога с Аврамом
имеет в виду более важные теократические цели, почему он и обставляется
еще большей торжественностью, чем завет с Ноем.
«потомству твоему даю Я землю сию, от реки Египетской до великой реки…»
Границами будущего владения евреев Господь указывает две реки: с востока
Евфрат, а с запада какую-то египетскую реку. Под последней нельзя
разуметь Нила, так как Евфрат в сравнении с Нилом не мог бы быть назван
великой рекой; очевидно — это какая-либо из пограничных египетских
речек, значительно меньших Евфрата; полагают, что это — река Сихор,
которая отделяла Египет от Палестины и на которой стоял город
Риноколюра. В этих пределах евреи действительно владели землей
Ханаанской во времена царей Давида и Соломона (3 Цар 4:21; 2 Пар 9:26;
Пс 71:8; 2 Цар 8 гл.), когда не только вся Палестина и все окружающие ее
кочевья племена признавали владычество царей Израиля, но даже и цари
южной Аравии преклонились перед ими.
«Но замечательнее на этом именно пространстве влияние нравственное,
которое Аврам, потомки его патриархи, Давид и Соломон удержали до сих
пор над умами кочевых племен. Память их чтится более памяти Магомета»
(Властов).
19 «Кенеев, Кенезеев, Кедмонеев…» Печальная участь первых — порабощение
ассириянами предсказана в пророчестве Валаама (Чис 24:21–22), а их
местожительство — на юг от Ханаана, близ амаликитян, а потом и вовсе в
пределах Палестины, в колене Иудином, указано писателем кн. Царств (1
Цар 27:10; 30:29). В том же колене Иудином жили, по всей вероятности, и
кенезеи, как можно догадываться из того, что Халев, житель колена
Иудина, назывался кенезеянином (Нав 14:6). Гораздо менее известны
«кедмонеи», которые в Библии больше не упоминаются ни разу; но они
встречаются на египетских памятниках, откуда некоторые догадываются, не
называется ли этим именем какое-либо из пограничных с Хананеей
египетских племен.
20 «Хеттеи, Ферезеи, Рефаимы…» Под первыми несомненно разумеется важная
и сильная «хеттейская» народность, владевшая Сирией и имевшая свои
колонии в окрестностях Хеврона и Вефиля (Суд 1:23–26; 3 Цар 10:29).
«Ферезеи» — это уже известные нам (13:7) хананейские обитатели горных
стран Палестины (Нав 11:3). «Рефаимы» — опять уже известное нам племя
(14:5), обитавшее (Нав 12:4 и 13:12) на северо-восток от долины Иордана,
хотя позднее оно спустилось и значительно южнее, давши свое имя долине
рефаимов или исполинов одной из окрестностей Иерусалима (Нав 15:8 и
18:16).
21 «Гергесеев и Иевусеев…» Первые жили на запад от Иордана (Нав 24), а
вторые — около Иерусалима и в самом городе, который вследствие этого
некоторое время назывался даже Иевусом (Суд 19:10).
